Где деньги лежат. Краудфандинг как средство спасения или?..
И не в самые плохие годы малое и среднее предпринимательство для российской экономики было как нелюбимая падчерица из известной сказки. Пандемия, как злая колдунья, обострила существующие проблемы и нанесла новые удары по бизнесу. Последствия вынужденного простоя, выполнение обязательств по выплате зарплаты и сохранению штата на фоне сокращения реальных доходов населения, резких колебаний валютных курсов и цен для многих предприятий окажутся непосильной ношей. Несмотря на все декларируемые меры поддержки со стороны федеральных и региональных властей число предприятий сокращается. Впереди тяжелая осень, не менее тяжелая зима, а денег для малых предприятий на возобновление и развитие бизнеса остается все меньше. И возникает вечный вопрос: что делать?

Королевские фанты 

Мы сейчас будем играть в королевские фанты.

Никто никаких фантов не назначает, никто никаких фантов не отбирает.

Что король захочет – то все и делают.
К/ф «Золушка»

Если бы все было так просто: хоп – и вот уже королевский фант, то есть деньги на развитие, восстановление, поддержку – у вас в ладони (читай – на счете в банке). Как бы не так. Пробовали ли вы оформить кредит на развитие бизнеса, будучи субъектом МСБ – микро-, малым или средним предприятием? О! Это тот еще квест с препятствиями!
Даже с соответствующим кодом ОКВЭД и будучи представителями пострадавших отраслей получить обещанные президентом кредиты под 0 или под 2% очень непросто и очень долго. А деньги нужны сейчас и сразу. Платежеспособность населения, а с ней и рост выручки малого бизнеса, по разным оценкам, восстановится не раньше II квартала 2021 г. До этого времени дотянут не все. И не только малые и средние предприятия. Жалуйся хоть королю, хоть на короля – шоковая ковидотерапия коснется всех, от ИП и физлиц до корпораций и банков.

По данным ФНС России, по состоянию на 10.06.2020 зарегистрировано 6 031 837 субъектов МСП, в т. ч. 

5 793 134 микропредприятий (7 382 371 работник);
221 640 малых предприятий (6 185 485 работников);
17 063 средних (1 724 378 работников).

С одной стороны, коммерческие банки в обстановке любого экономического и политического кризиса ужесточают требования к заемщикам и условия выдачи кредитов, что разумно. Просроченная задолженность чревата многими неприятностями, которых банкиры всеми силами стараются избежать. Поскольку почти все директивы регулятора в отношении послабления кредитной политики носят рекомендательный характер, а надзор никто не отменял, банки оказываются между молотом и наковальней. Хочешь не хочешь, а своя банковская рубашка гораздо ближе к телу.
С другой стороны, и льготное кредитование, обещанное МСБ, напоминает такой славненький кусочек бесплатного сыра в банковской мышеловке 2020 г. Условия кредитования очень жесткие, чтобы сохранить ставку 0 или 2%, нужно их выполнять, в противном случае придется отдавать не только сам кредит, но и пресловутые проценты, и ставка будет совсем даже не нулевой, а вполне среднерыночной, 12–15% (и базовые 2% по кредиту придется тоже отдать). К тому же большая часть предпринимателей не получит и вовсе ничего. Впрочем, это совсем другая сказка.
В любом случае, считают эксперты ТПП РФ, банковский рынок ожидают потрясения. Платежеспособных клиентов станет меньше в разы. Массовый исход предпринимателей неизбежен. В не самый трудный 2019 год с рынка ушли более 700 000 предприятий, что же говорить о текущей ситуации?
Оставшиеся в живых в условиях снижения спроса сокращают деятельность, соответственно уменьшается и объем оборотных средств на банковских счетах. В итоге банкиры ожидают невыплат по кредитам, и как следствие – неизбежных убытков.
По мнению главы Сбербанка Германа Грефа, отток денег из банков принесет существенные проблемы кредитным учреждениям и к концу лета можно ожидать новой волны банкротств и отзывов лицензий у банков, что, в свою очередь, привет к дальнейшему ухудшению делового климата. Эх, королевство маловато, разгуляться негде, и с соседями не поссоришься – у них тоже все непросто. Выход один, вернее, их два, но второй даже рассматривать не хочется. Остается искать новые источники финансирования, новые возможности и новые направления ведения бизнеса.

О краудфандинге и не только 

Обожаю новых таинственных гостей.
Старые друзья, конечно, штука хоро-
шая, но, к сожалению, их знаешь уже
наизусть.
К/ф «Золушка»

24 декабря 2018 г. был утвержден паспорт нацпроекта «Малое и среднее предпринимательство и поддержка индивидуальной предпринимательской инициативы». Нацпроект состоит из пяти самостоятельных федеральных проектов: «Улучшение условий ведения предпринимательской деятельности», «Акселерация субъектов малого и среднего предпринимательства», «Создание системы поддержки фермеров и развитие сельской кооперации», «Популяризация предпринимательства» и «Расширение доступа субъектов МСП к финансовым ресурсам, в том числе к льготному финансированию». В последний входят следующие основные мероприятия.

■ Программы льготного кредитования субъектов МСП.
■ Докапитализация региональных лизинговых компаний.
■ Реа лизация специа льных кредитных продуктов.
■ Разработка механизмов доступа субъектов МСП к фондовому рынку.
■ Снижение стоимости лизинга субъектам МСП.
■ Повышение доступности финансов микро- и малым предприятиям за счет МФО и краудфандинга.

Краудфандинг – относительно новый для российского рынка механизм – может стать источником проектного финансирования с помощью инвестиционных платформ. В мировой практике это одно из самых востребованных и перспективных направлений инвестирования. Лидерами краудфандинга являются площадки США и Китая, а общий объем мирового краудфандингового финансирования достиг 6,923 млрд долл. в 2019 г.
В России краудфандинг набирает обороты: рынок, по оценке ЦБ РФ, вырос с 11,2 млрд руб. в 2017 г. до 15,6 млрд руб. в 2018 г. По прогнозам Банка России, через 5 лет годовой объем краудфандинговых сделок может достигнуть 1 трлн руб. С января 2020 г. краудфандинг в России полностью легализован – вступил в силу Федеральный закон от 02.08.2019 № 259 «О привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ», или Закон о краудфандинге, который дает возможность привлекать инвестиции от одного или группы инвесторов – как юридических, так и физических лиц – с помощью инвестплощадок одним из способов инвестирования:
1) предоставление займов;
2) приобретение эмиссионных ценных бумаг,
3) приобретение утилитарных цифровых прав.

Что такое народное инвестирование, как краудфандинг может помочь МСБ, о будущем и настоящем инвестиционных площадок журналу «Банковское дело» рассказал основатель Национальной инвестиционной платформы (НИП РФ), заместитель председателя Совета ТПП РФ по финансовопромышленной и инвестиционной политике Сергей Безделов.

Гости! Лавки отпирайте,
Покупайте, продавайте;
А надсмотрщикам сидеть
Подле лавок и смотреть,
Чтобы не было содому
Ни давежа, ни погрому,
И чтобы никой урод
Не обманывал народ!
П. Ершов. «Конек-Горбунок»

Деньги от народа
Платформы коллективного, или краудфинансирования (англ. crowd – толпа) – популярный в Европе и США инструмент, который позволяет собирать средства на благотворительные, социальные или бизнес-проекты. В России он только начинает использоваться для бизнес-инвестирования. К области краудфандинга относятся все виды финансирования с целью получения выгоды при использовании инвестиционной платформы: краудлендинг, краудинвестинг, краудфакторинг, краудлизинг. 

Большинство проектов, которые использовали инвестиционные платформы в России, относились к благотворительному сегменту. Сбор средств на благотворительный проект от частных лиц или компаний – это уже краудфандинг. На самом деле краудфинансирование давным-давно использовалось у нас в стране. Кассы взаимопомощи и народные займы, популярные в СССР, – элементы этого механизма. Так что это не какая-то новомодная чужеродная штучка, а знакомая всем история «займи до получки», вышедшая на новый уровень и по масштабам, и по технологическим решениям.
Сейчас деятельность инвестиционных платформ контролирует государство, что обеспечивает дополнительные механизмы защиты всем участникам платформы: заемщикам, инвесторам и самим платформам. Вновь принятый закон положил начало регулированию краудинвестирования, законодательно сформировал условия деятельности и ответственность краудфандинговых площадок, которые функционируют как инвестиционные платформы.

Б. Д.: Сергей Александрович, что такое инвестиционная платформа и как она работает, если работает?
С. Б.: Инвестиционная платформа – это информационная система, которая при помощи технологий и технических средств используется для заключения договоров инвестирования между участниками инвестиционной платформы, по сути – агрегатор.
Управляет агрегатором оператор инвестиционной платформы – включенный в реестр ЦБ РФ хозяйствующий субъект, который оказывает содействие как в инвестировании, так и в привлечении инвестиций с помощью платформы. На самом деле механизм предельно прост: лицо, привлекающее инвестиции, оставляет на платформе электронную заявку с указанием цели и необходимой суммы займа, оператор инвестиционной платформыобеспечивает доступ к заявке инвесторам, а инвесторы откликаются на заявку, обозначая, какой объем средств они готовы вложить в этот проект и на каких условиях. С помощью платформы участники заключают соответствующие договоры: инвесторы с оператором – договор об оказании услуг по содействию в инвестировании, а заемщик – договор об оказании услуг в привлечении инвестиций. После сбора необходимых средств заключается договор инвестирования, и оператор перечисляет все собранные средства заемщику.

Б. Д.: Национальная инвестиционная платформа, которую вы создали, на чем она специализируется, и почему сейчас этот механизм будет востребован?
С. Б.: Национальная инвестиционная платформа появилась в недрах Торгово-промышленной палаты под воздействием нескольких факторов.
С одной стороны, существует потребность рынка в дополнительных финансовых инструментах, особенно в нынешние непростые времена, когда собственно банковское финансирование довольно сложно получить субъектам МСБ. С другой стороны, нужна экс-пертная площадка, своего рода лаборатория, которая апробирует новые механизмы небанковского финансирования. И в-третьих, краудфандинговые платформы являются детищами цифровой экономики и продуктом удаленного бизнеса. Можно, не выходя из дома, просто сидя за компьютером, вкладывать деньги и получать доход в 4–5 раз больше банковского дохода от, допустим, депозита, через подконтрольный ЦБ РФ институциональный инструмент, регулируемый действующим законодательством.

Краудфандинговая песочница

Б. Д.: Платформа, созданная при содействии и в недрах Торгово-промышленной палаты Российской Федерации, обладает безусловным конкурентным преимуществом перед другими участниками рынка, которое минимизирует риски и заемщиков, и инвесторов. И все же, если говорить о рынке – в чем ваше преимущество?
С. Б.: В том, что мы – лучшие! А если серьезно – мы фактически ничем не отличаемся и стараемся не отличаться от рынка. Определив для себя статус лаборатории, с целью апробации тех или иных условий мы проводим своего рода аудит рынка и рыночных процессов, изучаем портреты инвесторов и заемщиков, создаем реестр проектов и стартапов и в принципе анализируем потребности рынка. Совет ТПП РФ по финансово-промышленной и инвестиционной политике как раз и аккумулирует лучшие рыночные практики с целью их дальнейшего внедрения в интересах бизнеса. А раз мы – лаборатория, то должны предоставлять все те услуги и на тех условиях, которые есть на рынке. Мы и отражаем рыночные реалии, поэтому у нас средняя ставка 20% при среднерыночных колебаниях от 15 до 30%. Помимо того что наша ниша – это малый и средний бизнес, которому мы сейчас очень нужны, мы интересны также и крупному бизнесу.
По большому счету краудфандинговая платформа является неким BigData в части потока, изучения и мониторинга проектов, которые не попадают в зону системного внимания тех же банков, а мы выполняем роль акселератора.
Например, у нас подписано соглашение о партнерстве с Роспатентом. К нам приходят запатентованные стартапы, для которых мы подбираем инвесторов, а иногда мы берем запатентованную идею, которую с какой-то реперной точки можно монетизировать, и выходим на собственников патента с предложением привлечь инвестиции на стартап. Это происходит на начальном этапе, когда еще и речи нет о NPV1. А вот когда мы уже забираем идею, изучаем, делаем презентацию проекта в понятном для инвестора виде – тогда уже мы можем говорить о финансовых результатах. Крупному бизнесу нужна воронка проектов, а их изучение и описание требует времени, людских ресурсов и денег. Вот эти первичные функции мы и выполняем, создавая портфель инвестиционных проектов, которые в дальнейшем приобретают инвесторы или банки для развития и внедрения. 

И один в поле воин?
Б. Д.: Вы в каком-то смысле соревнуетесь с банками, работая в их традиционной сфере деятельности? При этом число банков у нас сокращается, а условия по кредитам и депозитам у них не самые лучшие. Хотите или не хотите, платформы могут стать серьезным конкурентом традиционному банкингу.
С. Б.: Совсем нет. Мы как раз работаем в основном с проектами, которые не получают финансирования от банков по разным причинам, например, проект недостаточно проработан или просто банку пока не нужен. И вот тут мы как раз банкам и становимся интересны, ведь, по сути, мы являемся новой формой инвестбанкинга, в стандартной формуле которого «заемщик плюс инвестор» появляется MarketPlace. Мы этот проект изучаем, подтягиваем, приводим к нужному формату и уже потом передаем в банк для более крупного финансирования. Или включаемся для дополнительного финансирования, когда не хватает средств для реализации проекта.
Есть, скажем, собственный капитал, часть средств дает банк, а часть привлекаем мы, и фактически идет и банковское, и небанковское финансирование.
И это уж точно яйца в разных корзинах в полном смысле слова, что как раз и нужно в смутное время. А конкуренция с банками сейчас – вряд ли. Мы можем, конечно, стать серьезными конкурентами в какой-то сфере, но в целом (и это позиция Совета ТПП РФ по финансово-промышленной и инвестиционной политике) инвестиционные платформы – это отдельная отрасль со своими правилами.
Банки и сами заинтересованы в функционировании такого инвестиционного института, который позволяет наращивать кредитный портфель. Банк, конечно, может создать собственную инвестплатформу, но многим банкам выгоднее использовать уже созданные площадки, прошедшие регистрацию в ЦБ РФ, обладающие опытом работы и сформированным пулом инвесторов.
Пока краудфандинг воспринимают как некую прикладную составляющую к банкам. Но это не так. Мы, конечно, оперируем на одном с банками рынке финансирования, но целеполагание у нас различается.
Почему? По данным Банка России, люди забрали из банков за 4 месяца этого года 8,3 млрд долл. Только за апрель из банков выведены 1,1 млрд долл. Давайте представим, что эти деньги гипотетически придут к нам, потому что они должны где-то работать и их куда-то нужно вкладывать. Таких каналов для инвестиций немного: через инвестиционные счета на биржу, сохранение с помощью приобретения активов, недвижимости и т. д. – или через инвестиционные платформы. Нет других инструментов.
И это другой мир, и отдельная ниша в структуре небанковского финансирования в реальном секторе экономики.

Б. Д.: Существуют четыре уровня конкуренции, и ближайший конкурент не всегда тот, кто заберет у тебя эти деньги. В данном случае для банков, может быть, вы являетесь четвертым уровнем. Они этот миллиард потеряли, однако его необязательно принесут к вам. И тогда ваша задача – не ждать милостей от природы, а забрать этот миллиард и заставить его работать?
С. Б.: Совершенно верно. Перед нами как раз и стоят несколько задач. Во-первых, убедить вкладчиков вложить эти средства в инвестпроекты с помощью краудфандинговых площадок, а во-вторых, заставить эти деньги реально работать, запустив проект.

Б. Д.: Осенью эксперты прогнозируют новый виток кризиса, волну отзыва лицензий и ухода с рынка как предпринимателей, так и банкиров. При высокой волатильности и неясных перспективах люди хотят сохранить свои деньги. Им нужно предложить надежный доход в условиях экономической нестабильности. Что может дать инвестплатформа?
С. Б.: Тут я ничего нового не скажу. Мы – инструмент, который позволяет вкладывать в более доходные ресурсы, которые приумножают капитал. Мы – институциональные игроки на рынке небанковского финансирования, которые в некой части упаковывают для потенциального инвестора будущий его актив, но однозначно мы предлагаем инвестору только реальный сектор экономики. У нас по большому счету нет каких-то спекулятивных инструментов.
Инвестиционные платформы позволяют вкладчикам инвестировать в уставной капитал проверенных компаний, повышая собственную доходность, либо ссужать деньги физическим лицам и организациям.
При этом инвестор имеет возможность принимать участие в отборе перспективных проектов, в которые он намерен вложить свои средства. Мы предлагаем вложить средства в конкретный бизнес из того ассортимента, который у нас есть, в то, что прошло у нас аудит. Вместе с тем это бизнес-среда, и риск всегда есть. Правда, это не риск самой системы, когда у банка отзывают лицензию. И так наша банковская система не пользуется большим доверием у населения, за исключением госбанков. Но там и доходность соответствующая. А здесь мы осуществляем мониторинг заемщиков на постоянной основе.

Б. Д.: Допустим, вы собрали деньги на проект, на развитие предприятия. Предприятие развивалось какое-то время, а потом развитие прекратилось и возникли серьезные проблемы по разным причинам: директор-мошенник увел деньги, риски не просчитали, оборудование не завезли. Причин может быть очень много. И в результате: и проект хороший, и предприятие есть, и развитие у него какое-то было, – но ожидаемого эффекта от вложенных денег не получилось. Чем рискует вкладчик, какие у него гарантии, что он вернет хотя бы то, что вложил?
С. Б.: Любая организация, которая получила через нашу инвестиционную платформу заем, за один день или за ночь не может деться никуда. Это невозможно по определению. Есть ежеквартальные балансы, видна выручка, видны аудиторские показатели, которые мы как агрегатор можем расшифровывать в интересах инвесторов. Есть эскроу-счета, которые мы анализируем и мониторим ежемесячно. При отзыве лицензии у банка АСВ гарантирует возврат ИП и физлицам 1 млн 400 тыс. рублей, а юрлица вообще практически все теряют. А если вложено 13 миллионов? Институциональный игрок, оператор инвестиционной платформы не заинтересован в невозвратах, поэтому будет осуществлять мониторинг заемщиков, присваивать собственные рейтинги, проводить аудит и скоринг для инвестора, быстро сигнализировать инвестору в случае возникновения риска. Любые деньги предполагают предпринимательские риски. Мы можем их нивелировать, хеджировать, вовремя сообщать инвестору о проблемах, что невозможно в банках, кстати. Наша деятельность стимулирует погружение всех заинтересованных сторон в инвестиционный процесс, мы выполняем функцию контрольного светофора: красный свет – стоп, зеленый – поехали!

1 NPV (Net Present Value) – чистая приведенная стоимость по инвестиционному проекту, определяется с целью расчета эффективности вложений и расчета будущей прибыли инвестора в денежном выражении.

Материал подготовила
Марина Нестеренко