Автор: HSBC

В 1950-60-е годы мировая экономика была преобразована появлением американского потребителя. Сегодня место у экономического руля заняли молодые китайцы, которых мы называем поколением «я могу» (‘i-can’ generation).

Стремительные социальные и экономические изменения в Китае в последние три десятилетия обусловили возникновение нового потребителя. Годы экономического роста способствовали тому, что нынешнее поколение «я могу» получило новые возможности вместе с развитием цифровой экономики в Китае, ядром которой являются электронная торговая площадка Taobao и мессенджер WeChat.

Фактически китайское поколение «я могу» перескочило из доцифровой эры сразу в эпоху мобильного интернета, пропустив этап персонального компьютера. При этом его активность в сфере электронной торговли сформировала одну из самых больших в мире цифровых экономик и послужила становлению нового поколения китайских IT-компаний, которые сейчас имеют заметное влияние на мировой арене.

Демографические характеристики поколения «я могу» очень своеобразны. Оно несет в себе черты как западных беби-бумеров, так и миллениалов в рамках одного и того же поколения. Это означает, что эти люди обладают всеми возможностями, оптимизмом и благосостоянием, доступными беби-бумерам, и при этом также имеют в своем распоряжении все современные технологии.

У поколения «я могу» более глобальное мировоззрение по сравнению с их родителями. Являясь единственными детьми в семье в результате политики одного ребенка, представители этого поколения приобрели установку «Я способен на все», трансформирующую общество и экономику страны. Они также более светские, предприимчивые, настроены индивидуалистски, имеют более широкие взгляды и хотят тратить деньги.

К представителям поколения «я могу» относится более 400 млн человек, что составляет почти одну треть населения Китая и что больше численности трудоспособного населения США и Западной Европы вместе взятых. По прогнозам, это новое поколение станет движущей силой 65-процентного роста потребления в Китае до 2020 года, когда доля этой группы достигнет 53% от общего объема потребительских расходов, продемонстрировав рост с 45% в 2016 году.

Его совокупный экономический потенциал может быть проиллюстрирован несколькими статистическими данными. Число интернет-пользователей в Китае превысило 730 млн человек и равно общей численности населения ЕС, в два раза превышая численность населения США. Более 95% представителей цифрового поколения «я могу» используют смартфоны для коммуникации друг с другом. Примерно полмиллиарда человек используют смартфоны для совершения платежей. Более 200 млн – для заказа еды с доставкой. В прошлом году за один день, «День холостяков», представители поколения «я могу» сделали покупки на сумму

17,8 млрд долларов США, превысившую совокупные расходы покупателей в США на День Благодарения, в «Черную пятницу» и в «Киберпонедельник» в 2016 году.

Без сомнения, это поколение готово к тому, чтобы стать главной движущей силой китайского потребительского рынка, которая будет стимулировать экономический рост в стране. Покупательная способность поколения «я могу» преобразовывает традиционную модель развития, основанную на иностранных инвестициях и экспорте, в сторону роста за счет внутреннего потребления. Это означает, что представители «я могу» скоро превратятся в ведущую силу международного экономического развития.

Потребителям «я могу» свойственна взыскательность и ориентация на глобальные ценности. Они более разборчивы в том, на что они тратят деньги, предпочитая товарам потребление услуг и переходя от товаров массового потребления к премиальному сегменту. Они стремятся к более сбалансированному образу жизни, где приоритетом выступают здоровье и личные впечатления. Это означает, что они склонны тратить наибольшую долю своих доходов на здравоохранение, стиль жизни, развлечения, товары для дома и услуги, а не на предметы первой необходимости.

Эти изменения в характере потребления стали стимулом для инноваций и развития в частном секторе экономики, целью которых было соответствие растущим потребностям потребителей. В первую очередь это очевидно в IT-индустрии, где китайские компании, такие как Alibaba в электронной торговле, Tencent в социальных медиа и поисковый гигант Baidu, – все стали ведущими глобальными бизнесами.

К нескольким примечательным показателям относятся: в 2016 году китайцы потратили 5,5 трлн долларов США через мобильные платежные платформы, что примерно в 50 раз больше аналогичных расходов в США. Пользователи WeChat, принадлежащего Tencent, в 2017 году отправили около 46 млрд цифровых «красных конвертов» во время Китайского Нового года, в то время как через PayPal в течение всего 2016 года было совершено 6,1 млрд платежных трансакций. Платежный аффилиат Alibaba, фонд Yu’e Bao, входящий в структуру Ant Financial, стал одним из крупнейших онлайн-фондов. На конец 2016 года фонд управлял средствами в размере 165 млрд долларов США, принадлежащими более чем 325 млн клиентов. 99,72% клиентов фонда являлись индивидуальными инвесторами и 0,28% – институциональными инвесторами.

Кроме того, самый крупный китайский игрок на рынке P2P Lufax, застрахованный компанией Ping An Insurance, на конец 2016 года имел более 28,38 млн зарегистрированных пользователей, число которых по сравнению с концом 2015 года выросло на 55%. В прошлом году объем трансакций Lufax достиг почти 854 млрд долларов США, увеличившись на 280% по сравнению с 2015 годом.

Перечисленные выше игроки не просто предоставляют пользователям отдельную мобильную платформу, они предлагают единое финансовое решение, основанное на мобильных технологиях. Alibaba и Tencent встроили в свою мобильную платформу сервисы для различных сфер жизни, включая оплату коммунальных услуг, транспорт и отели. Вы можете сделать практически все что угодно и в любом месте, просто проведя пальцем по экрану своего смартфона.

Проще говоря, потребители могут следить за своими ежедневными расходами с помощью функции учета у платежных систем Alipay или Tenpay, которые автоматически сохраняют данные о каждой трансакции и анализируют движение денежных средств. Пользователи также имеют доступ к сервисам кредитования, бартерным сделкам и управлению активами, например, торговле фондами и акциями.

В долгосрочной перспективе эти новые, современные китайские потребители поколения «я могу» преобразуют страну в направлении цифровой и движимой потребительским спросом экономики. И мощная покупательная способность этого поколения станет не только опорой устойчивого развития Китая, но и основным источником международной экономической стабильности.