БУДЬТЕ БЛАГОДАРНЫ ЛЮБОМУ ИСПЫТАНИЮ СУДЬБЫ – ОНО ОБЯЗАТЕЛЬНО СДЕЛАЕТ ВАС ИЛИ СИЛЬНЕЕ, ИЛИ ОПЫТНЕЕ. ЕМЕЛИН Андрей, председатель Национального совета финансового рынка
Главное — делайте все с увлечением: это страшно украшает жизнь.
Лев Ландау
В январе председатель Национального совета финансового рынка Андрей Емелин отметит юбилей, а в декабре будущего года с 10-летием будем поздравлять и собственно НСФР. Самое время подвести итоги уходящего года и поговорить обо всем на свете – об изменениях в законодательстве и взглядах на жизнь, корпоративной культуре и хобби, которое с детства, о школьных годах и учителях, которые стали друзьями и наставниками, о семье и о работе. О том, что было, и о том, что будет, Андрей Емелин рассказал в интервью журналу «Банковское дело».
Б. Д.: Андрей Викторович, у вас огромное количество обязанностей, связанных с профессиональной и общественной деятельностью – глава НСФР, член различных советов и рабочих групп при Госдуме, Совете Федерации, Банке России, автор научных статей, докладчик на конференциях. Или Андрей Емелин с детства об этом мечтал?
А. Е.: Нет! В 4-м классе Андрей Емелин увлекся истори-ей и решил поступать на исторический факультет. И наверное, в стране появился бы историк, преподаватель или исследователь, но жизнь рассудила иначе. Поработав на практике в суде общей юрисдикции, насмотревшись и начитавшись судебных историй, юноша решил поступать в Московскую государственную юридическую академию. Шел 1991 год. С этого момента история становится хобби, а юриспруденция превращается в основное увлечение жизни. О чем я никогда не жалел.
Б. Д.: Как говорил герой известного фильма, «кой черт занес вас на эти галеры?» Это про банковскую сферу.
А. Е.: С банками я впервые столкнулся на 3-м курсе. До этого я про них только слышал по телевизору, а себя пред-ставлял, скорее, судебным адвокатом. Тем более что на первой работе меня пестовал блистательный Евсей Самойлович Павлодский. Но благодаря преподавателю по финансовому праву, советнику Правительства по вопросам налогообложения Евгению Сергеевичу Фролову я под его руководством начал погружаться в банковское и валютное регулирование, написал курсовую, диплом. Потом он направил меня в Центр научных исследований при Технобанке прямо к Гарегину Ашотовичу Тосуняну и Ашоту Мамиконовичу Экмаляну, которые стали моими учителями на много лет. Параллельно я занимался практической юриспруденцией, защитил диссертацию по валютному регулированию под руководством Александра Николаевича Козырина, в 2002 г. пришел в Ассоциацию российских банков. 10 лет проработал вице-президентом по правовым вопросам АРБ, потом год в Национальном платежном совете, и с конца 2013-го – в Национальном совете финансового рынка.
Б. Д.: И что, так все ровненько, плавненько, никаких барьеров, которые надо на скаку брать, никаких пре-пятствий? Никаких воспоминаний о трудных буднях?
А. Е.: У меня огромное количество позитивных воспоминаний о любом этапе моей жизни. Мне всегда очень нравилось то, чем я занимался. Точнее, я никогда не занимался тем, что мне не нравилось. При этом я всегда выбирал то, что я понимаю и за что я могу уверенно отвечать. Поэтому когда появилась возможность реализовать максимально конкретный и прикладной проект – НСФР, – крупные розничные банки его активно поддержали, за что им огромное спасибо. Теперь в НФСР без малого сто участников, и мы продолжаем заниматься максимальной конкретикой: четкая постановка проблемы, выработка решения, конкретный законопроект и реализация решения вплоть до правоприменения.
Б. Д.: А что было сделано за прошедший, очень непростой год? Ведь и пандемия, и геополитическая напряженность, и региональные конфликты, и санкции.
А. Е.: Всем казалось, что в пандемию было сложно. Оказалось, что нет, это была только разминка. Главным результатом прошедшего года считаю то, что ничто не смогло нас не только сломать, но даже согнуть – мы справились со всеми вызовами, хотя это и было непросто. Приходилось работать практически в режиме «вечером задача – утром законопроект – вечером закон». Очень важно было максимально учесть последствия принимаемых решений с точки зрения влияния их на состояние банковского сектора.
И общими усилиями, несмотря на все негативные явления (санкции, ограничения доступа на внешние рынки, к технологиям), законодательной и исполнительной власти, ассоциациям, экспертному сообществу удалось сохранить приемлемые условия для текущей деятельности и развития российского банкинга.
Теперь очень важно удержать достигнутый уровень стабильности, не разбалансировать ситуацию непродуманными решениями. И главное – обеспечить стабильность регулятивных требований, чтобы не было постоянных изменений правил игры. Стараться не допускать увеличения числа операций обязательного контроля, повысить пороги операций, не создавать дополнительное давление на банки с учетом отключения от внешних рынков капита-ла, мобилизационных процессов. В том, что касается регуляторных послаблений, подход вполне бы мог быть еще чуть более либеральным, и выходить из режима послаблений нужно очень плавно и никуда не торопясь – ведь внешняя конъюнктура пока в лучшую сторону не меняется, значит и послабления отключать еще рано.
Б. Д.: Ну, регулятора обидеть может каждый, как говорит глава Центробанка. Что все-таки самое важное при принятии новых законов и регуляторных решений?
А. Е.: Принятие каждого закона требует тщательной работы, развернутого финансово-экономического обоснования, учета всех рисков и всех новых затрат. А принятие закона «на бегу» неизбежно ведет к потере качества.
Например, внедрение биометрии в банках. Это же не просто так – решили и ввели. Нужно было просчитать все расходы банков, в том числе стоимость оборудования, помещений, каналов связи, поддержку этого всего на постоянной основе, изменение бизнеспроцессов, обучение и переучивание персонала. При этом надо было учитывать финансовое состояние и возможности всех банков, а не только крупнейших игроков или банков с государственным участием. А значит и режим внедрения новых регуляторных требований должен быть «разноскоростной», а то и вовсе «зональный», чтобы небольшие банки, для бизнеса которых эти и другие инновации нужны не очень или не нужны вовсе, не были вынуждены тратить огромные для них суммы для постоянных закупкок у разработчиков IT-решений.
Б. Д.: Это же наш любимый метод – «Давайте примем как есть, потом спокойно доработаем»!
А. Е.: Еще бы этот метод работал! Тот же законопроект о единой биометрической системе, который по сути – просто компиляция из того, что было принято до сих пор, с теми же проблемами, которые были выявлены еще на стадии приказов Минцифры. Ни одна из существующих проблем законопроектом не решается – отсутствие согласия гражданина на передачу биометрических персональных данных из банков в ЕБС, запрет на использование биометрии в коммерческих системах иначе чем через ЕБС, требование об уничтожении ранее собранной банками биометрии после ее передачи в ЕБС. Нам говорят, мол, можно потом обсуждать возникающие проблемы. Но это «потом» чаще всего не наступает. Поэтому мы на всех стадиях обсуждения стараемся максимально оперативно и конкретно формулировать позицию банковского сообщества, и наши партнеры в регулирующих органах это высоко ценят, хотя могут и не во всем с нами соглашаться. Самое главное, что с содержательной позиции гораздо легче вести диалог.
Б. Д.: У вас напряженный рабочий график. Удается находить баланс между работой и семьей? Или работе уделяется 90% времени и сил?
А. Е.: Работа – точно 90%. Единственное, что некоторое время назад для себя поставил ограничение – стараться все-таки в выходные полностью освободиться от работы, дать организму восстановиться. Я в пятницу могу сидеть допоздна. И предвкушать, что завтра суббота – а значит, молодежный финансовый клуб «Афина», которым мы с моей супругой Людмилой занимаемся уже три года. Я, кстати, именно там нашел ту форму реализации увлечения историей, которую давно искал. Ребята – члены Клуба выбирают эпоху, им раздаются роли (исторические персонажи), и они готовят доклады каждый о своем герое. И на конкретных примерах мы обсуждаем эпохи, что было важного в политике, экономике, культуре.
Б. Д.: Наверное, главное слово сегодня – «интересно». Это от родителей?
А. Е.: Родители у меня врачи, папа – судебный медицинский эксперт, мама – терапевт. Папа – очень увлеченный человек, причем разносторонне: медицина, энтомология, история оружия, даже старинные часы, которые он сам научился ремонтировать. И мама всегда интересовалась разными направлениями медицины, специально и очень досконально изучала гомеопатию, физиотерапию. Она постоянно учится, ей это интересно. Наверно, все это в комбинации сформировало и мое внутреннее «устройство», характер, увлеченность своим делом.
Б. Д.: Были помимо родителей люди, которые оказали большое влияние на вас?
А. Е.: К счастью, в жизни мне доводилось работать и общаться с выдающимися профессионалами в области финансов и замечательными людьми. Помимо моих первых учителей в профессии, это и первый финансовый омбудсмен Павел Алексеевич Медведев, и председатель Комитета ГосДумы по финансовому рынку Анатолий Геннадьевич Аксаков, и заместитель председателя Совета Федерации Николай Андреевич Журавлев. Много лет работая рядом с ними, я, вне всякого сомнения, сформировался под их сильным влиянием, накопил опыт, научился последовательности в отстаивании позиции и умению найти выверенный баланс интересов.
Б. Д.: Герой одного произведения П. Коэльо возвращается в прошлое. Взрослый человек, состоявшийся летчик, он понимает, что мальчик, которого он видит и который лезет на крышу, – он сам. Ему хочется сказать: «Не лезь туда. Ты же сейчас сорвешься и упадешь!» Был ли какой-то эпизод в вашей жизни, когда со стороны своих прожитых лет хотелось сказать: «Парень, не лезь туда»? Или, наоборот, поддержать: «Слушай, иди вперед»?
А. Е.: Я думаю, что Господь никогда не посылает испы-таний, которые тебе не по плечу. Если тебе это дано, значит, тебе это для чего-то нужно. Поэтому думаю, что все то, что вызывало у меня очень сильные отрицательные эмоции, – мне нужно было испытать. И теперь я понимаю, почему. Во-первых, это дает совершенно другую оценку тому, когда у тебя все хорошо: есть с чем сравнить. Во-вторых, ты учишься разбираться в кризисных ситуациях и их преодолевать. Конечно, все кризисы разные, но методы их преодоления сходны – не замирать, не пасовать, активно искать выход. Человек ведь всегда по-настоящему испытывается только в экстремальных ситуациях. И когда ты при этом в ком-то разочаровываешься, значит, тебе нужно было попасть в эту точку, чтобы понять, что этот человек совершенно не тот, с кем нужно в жизни пересекаться. Выходит, если бы этой точки не было, в будущем этот человек, о котором ты не знал, что он неправильный человек, мог бы подвести тебя гораздо больше и было бы гораздо больнее. Так что, как мудро говорили древние, все, что нас не убива-ет, делает нас сильнее.
Б. Д.: А право на ошибку? Даете? И вообще умеете прощать?
А. Е.: Зависит от конкретики. Есть ситуации, в которых ты оказываешься потому, что неправильно оценивал человека. Ты думал, что он должен поступать так – а он поступил иначе. В таких случаях надо винить себя, а не другого. А есть ситуации, когда человек тебя подводит осознанно, когда ты с ним договорился, когда ты ему все объяснил, он знал, чего ты от него ждешь, – однако же он сделал по-другому. Дальше начинается развилка – он сделал так, потому что ему это было выгодно, от недалекого ума или просто так сложились обстоятельства? Здесь тоже надо разбираться. Нет универсальных рецептов.
Б. Д.: В управлении коллективом тоже работает эта норма? Вот вложили вы в сотрудника силы, деньги, время – а он взял и уволился.
А. Е.: Для меня очень важна комфортная среда на работе, высокий уровень корпоративной культуры. Сотрудники всегда должны иметь желание приходить на работу, чувствовать удовлетворение от сделанной работы, овладевать новыми знаниями и компетенциями. Важно также, чтобы у них и в жизни все было хорошо, важно оказывать им помощь, когда это необходимо, не дожидаясь просьбы. При этом я с пониманием отношусь, если люди хотят попробовать себя на новом месте, на новых участках работы. Я и сам всегда работал в удовольствие. Самая большая беда, которая может встретиться по жизни, – это нелюбимая работа, которая вызывает внутренний дискомфорт однообразием, монотонностью. Должен соблюдаться старый добрый принцип – чтобы каждое утро хотелось на работу, а каждый вечер – домой. Хотя сам я в результате, конечно, немного пересиживаю. Но Людмила к этому относится с пониманием, за что ей огромное спасибо!
Парные кристаллизаторы
Б. Д.: Говорят, за каждым успешным мужчиной стоит умная женщина. Людмила все время с вами, она – жена, друг, партнер, помощник?
А. Е.: Моя жена для меня – все: и совет даст, и приголубит, когда надо, и простимулирует к новым свершениям. Она очень чуткий и умный человек, идеально помогает в стрессовых ситуациях, обладает прекрасной интуицией, по-женски эмоциональна. И при этом она даже больший трудоголик, чем я. Она очень помогает мне идеями и советами в создании новых проектов и их развитии. Мы даже на отдыхе больше всего ходим и говорим. И потом появляется интересное большое решение. Так родились «Афина», Национальный платежный совет, Национальный совет финансового рынка. Так что у нас все общее!
Ее преподавательская деятельность в РАНХиГС это далеко не только лекции, семинары, конференции, но и бесконечные отчеты, ведомости. А может в час ночи сказать: а пойдем погуляем! И идем, и приходим довольные и счастливые. Она – моя вторая половинка во всем. Мы – такие парные кристаллизаторы. К ней очень подходят любимые строки Павла Алексеевича Медведева из Тютчева:
«Нам не дано предугадать,
Как слово наше отзовется,
– И нам сочувствие дается,
Как нам дается благодать».
Б. Д.: Ваш сын берет с вас пример?
А. Е.: Сын у нас большущий молодец, учится в специализированной школе при Москомспорте. Он физически крепок, гибок и очень спортивен. Я даже в лучшие годы был далек от такого уровня. Сейчас мы начали его посильнее загружать гуманитарными предметами, в том числе историей и обществознанием, и есть ощущение, что ему это нравится. Он уже может не просто разговор поддержать, но и задать тему для обсуждения нам с ним на полчаса. Недавно обсуждали с ним Егора Францевича Канкрина, преимущества золотого и серебряного стандартов, я ему портрет показал. Он смеется: «С портретом теперь точно буду про него все помнить». Вот это, конечно, дает совершенно классные ощущения и как для папы, и как для любителя истории!
Б. Д.: Впереди Новый год и юбилей. Чего бы вы хотели пожелать себе?
A. Е.: Чтобы в будущем году было в меру неожиданностей, каждая из которых дала бы развитие какому-то новому направлению в моей жизни, и чтобы интегрально все завершилось очень хорошо.
Беседовала Марина Нестеренко
