Заявление Председателя Банка России Эльвиры Набиуллиной по итогам заседания Совета директоров Банка России 22 октября 2021 года

Мы приняли решение повысить ключевую ставку на 75 базисных пунктов, до 7,50% годовых. Это существенный шаг. Очевидно, что мы не в зоне тонкой настройки. Такой шаг обоснован не только динамикой текущей инфляции, но прежде всего высокими инфляционными ожиданиями и существенным пересмотром прогноза по сравнению с июлем. Инфляция начнет снижаться с более высокой точки, чем мы предполагали. Это требует большего ужесточения денежно-кредитной политики, чем планировалось в июльском прогнозе и ожидалось в сентябре.

А теперь подробно, почему мы приняли такое решение.

Прежде всего о ситуации с инфляцией.

В августе и особенно в сентябре инфляция складывалась существенно выше прогноза. В первые недели октября инфляционное давление не демонстрирует признаков ослабления.

Хотя сентябрьский сюрприз в данных по инфляции вызван в основном временными факторами, мы расцениваем эту ситуацию как потенциально опасную из-за ее влияния на инфляционные ожидания. Напомню, инфляция существенно ускорилась из-за более скромного урожая овощей, а также роста издержек в животноводстве. Мясо, молоко, овощи — это так называемые товары-маркеры. Заметный рост цен на товары-маркеры, даже при небольшом их весе в потребительской корзине, может разогнать инфляционные ожидания. В прошлом году мы это видели на примере сахара и подсолнечного масла. В сегодняшней ситуации уже повышенных ожиданий это влияние может быть еще сильнее.

Инфляционное давление продолжает формироваться в том числе под воздействием цен на мировых рынках. В последнее время продолжила расти стоимость продовольствия, угля, цветных металлов и особенно природного газа. Удорожание газа влияет на цены азотных удобрений, что в итоге может дополнительно усилить ценовое давление на продовольственных рынках со стороны издержек сельхозпроизводителей. Впрочем, есть и такие товары, по которым наблюдается стабилизация и даже коррекция цен вниз. Это сталь, железная руда, драгоценные металлы, лес. Но пока нет уверенности, насколько устойчивы эти тенденции. Мировые рынки по-прежнему остаются источником повышенных инфляционных рисков.

Но речь идет не только и не столько о разовых факторах. Более важно то, что выше цели находятся показатели устойчивой инфляции. Это говорит о давлении со стороны спроса. А точнее, о том, что имеет место значительный дисбаланс между текущим уровнем спроса и способностью предложения удовлетворить этот спрос. Быстро нарастить производство не всегда возможно. Скорость его подстройки к расширению спроса может наталкиваться на ограничения по мощностям, на нехватку комплектующих и сырья, на узкие места в логистике. А для экономики в целом — и на ограниченную численность рабочей силы.

Для преодоления этих ограничений и расширения предложения может потребоваться длительное время. И пока этого не произойдет, повышенный спрос не превратится в рост потребления. Он лишь выльется в повышение цен для тех потребителей, кто будет готов — или просто вынужден — платить по этим возросшим ценам. Или в недоступность подорожавших товаров — для остальных. Именно такую ситуацию мы наблюдаем сейчас. История с автомобилями, пожалуй, самый яркий пример.

Избыточный спрос — тот, который не может быть удовлетворен расширением производства, — не является источником дополнительного экономического роста. Он позволяет производителям с легкостью перекладывать свои дополнительные издержки на потребителей. И тем самым снижает мотивацию компаний повышать эффективность производства, производительность труда.

Текущий спрос подогревается высокими инфляционными ожиданиями. После снижения в августе и сентябре инфляционные ожидания населения и бизнеса снова растут и вернулись к максимумам последних лет. Чем дольше инфляционные ожидания остаются на повышенных уровнях, тем более жесткая политика потребуется для возвращения инфляции к цели.

Мы существенно повысили прогноз по инфляции на этот год по сравнению с июлем — до 7,4–7,9%. Мы повысили и прогнозный диапазон среднегодовой ключевой ставки на следующий год — на 1,3 процентного пункта по сравнению с июлем. С учетом такой политики инфляция снизится до 4,0–4,5% в следующем году.

Теперь об экономике. За исключением нефтяной отрасли, где действуют ограничения ОПЕК+, экономика в целом вернулась на долгосрочные тренды роста во втором квартале, а в ряде секторов их превысила. Замедление темпов роста в третьем квартале отражает то, что восстановительная фаза завершена. Следует отметить, что на ВВП третьего квартала сказались снижение урожая и осложнение эпизоотической ситуации. Без учета сельского хозяйства, по нашим оценкам, рост ВВП квартал к кварталу был положительным.

Основную поддержку росту оказывает потребительский спрос. Разовые выплаты дополнительно поддержали потребление домохозяйств. По данным опросов, предприятия рассчитывают на дальнейшее увеличение спроса. Данные по ВВП за второй квартал и оперативная статистика за третий показывают, что валовое накопление основного капитала в этом году также растет быстро и даже быстрее, чем мы предполагали в июльском прогнозе.

Крупный сектор, где еще имеется значимое пространство для восстановительного роста, — это нефтяная отрасль. ОПЕК+ постепенно смягчает ограничения на добычу. При этом конъюнктура мировых рынков энергоносителей значительно улучшилась. Мы повысили прогнозную цену нефти в этом и следующем году — до 70 и 65 долларов США за баррель соответственно.

Пару слов о рынке труда. Безработица приблизилась к историческим минимумам, а число вакансий — к историческому максимуму. Для заполнения новых рабочих мест требуется либо приток трудовых мигрантов, либо перераспределение действующей рабочей силы между регионами, отраслями и предприятиями. Этот процесс объективно более медленный, чем возвращение к работе свободных рабочих рук в период восстановительного роста. Рост конкуренции между работодателями за специалистов создает предпосылки для роста зарплат. Важно, чтобы рост зарплат был согласован с ростом производительности труда в соответствующих секторах. В противном случае он выльется в более высокие издержки, которые будут переложены на потребителя. И рост номинальных зарплат в итоге будет съеден инфляцией.

Мы сохраняем прогноз роста ВВП на следующий год и далее. Дополнительное ужесточение денежно-кредитной политики, направленное на возвращение инфляции к цели, соразмерно положительному вкладу в совокупный спрос со стороны внешнего спроса и инвестирования средств ФНБ. В этом году рост ВВП составит 4–4,5% и далее — 2–3%, что соответствует траектории устойчивого роста.

Денежно-кредитные условия существенно не изменились с сентябрьского заседания. Повышение рыночных ставок вслед за увеличением ключевой ставки пока оказывает на них ограниченное влияние. Это во многом связано с влиянием возросших инфляционных ожиданий. Главный индикатор того, что и в третьем квартале денежно-кредитные условия оставались скорее мягкими, чем нейтральными, — это сохранение высоких темпов роста кредитования во всех сегментах.

С сентябрьского заседания по вчерашний день доходности ОФЗ повысились на 50–60 базисных пунктов. На коротком конце кривой этот рост отражает пересмотр рыночных ожиданий по ставке, а на длинном — тенденции на глобальных рынках.

В сентябре — октябре продолжился рост ставок по депозитам, хотя и медленнее, чем в предыдущие месяцы. Условия привлечения средств на вклады все еще не настолько привлекательны, чтобы стимулировать население к активному использованию этой формы сбережений.

Что касается кредитования, корпоративный сегмент продолжает устойчиво расширяться. На рынке потребкредитования наблюдается незначительное замедление. В ипотеке после некоторого замедления в июле — августе, связанного с пересмотром условий программ льготного кредитования, осенью темпы вновь ускорились. Учитывая факт, мы пересмотрели прогнозный диапазон по кредитованию населения на этот год вверх на 3 процентных пункта, до 21–25%. В целом по экономике прогноз кредитования оставлен без изменений. Произошедших на кредитном рынке изменений пока явно недостаточно для формирования таких денежно-кредитных условий, которые способствовали бы возвращению инфляции к 4% и закреплению ее на этом уровне. Сегодняшнее решение ускорит подстройку кредитно-депозитного рынка.

Что касается рисков для прогноза, проинфляционные риски превалируют.

Основной риск — длительное сохранение инфляционных ожиданий на повышенном уровне. И этот риск тем весомее, чем дольше наблюдается высокий рост цен, даже если он связан с временными факторами. Мы уже это видим по последним трем месяцам.

В части внешних условий проинфляционные риски также остаются. В первую очередь они связаны с ценами на энергоносители и другие сырьевые товары. Демпфирующие механизмы защищают внутренний рынок от колебаний мировых цен на сами ресурсы. Но удорожание производства зарубежных товаров может отразиться и на нашей инфляции. Например, это происходит, когда мы ввозим импортные станки, автомобили, произведенные за границей из подорожавших металлов.

Дезинфляционные риски в основном связаны с тем, что издержки производителей могут так же быстро сократиться, как и выросли. Недавно мы наблюдали многократный рост цен на контейнерные перевозки. Это повысило стоимость доставки грузов по всему миру. Но сейчас этот рост прекратился, и, возможно, цены если и не вернутся на доковидные уровни, но отыграют большую часть роста этого года, что потом отразится на стоимости товаров.

Важным дезинфляционным фактором для нас также остаются перспективы восстановления выездного туризма.

Должна отдельно остановиться на вводимых сейчас противоэпидемических ограничениях. Прошлой весной мы полагали, что ограничения приведут к сильному сокращению спроса, то есть создадут дезинфляционные риски. Во втором квартале 2020 года так и случилось. Но опыт последующих волн пандемии показал, что спрос все в меньшей степени подвержен ограничениям, а вот предложение сокращается из-за приостановки работы предприятий. Мы считаем, что теперь влияние ограничений скорее проинфляционно.

Основной негативный эффект придется на отрасли, непосредственно зависящие от ограничений, прежде всего сферу услуг. Правительство ввело меры поддержки для наиболее уязвимых сегментов экономики, прежде всего малого и среднего бизнеса и его сотрудников. Банк России со своей стороны выделил лимит 60 млрд рублей в рамках спецмеханизма рефинансирования со ставкой 4% для банков, которые на льготных условиях будут кредитовать попавший под ограничения малый и средний бизнес.

Мы также выпускаем рекомендации банкам и микрофинансовым организациям идти навстречу тем заемщикам — физлицам и предпринимателям, — которые нуждаются в реструктуризации кредитов.

Теперь о наших будущих решениях. Выросла вероятность того, что уровень ключевой ставки будет выше, а время удержания ставки на повышенном уровне дольше, чем мы закладывали в прошлом прогнозе. По базовому прогнозу в следующем году ставка в среднем составит 7,3–8,3% годовых, а в 2023 году — 5,5–6,5%. То есть ключевая ставка вернется в свой долгосрочный нейтральный диапазон не ранее середины 2023 года.

Спасибо за внимание.